Мать Руслана Низамутдинова у стен Кремля
Фельдшера из Президентского полка признали виновным по делу о смерти Руслана Низамутдинова.
Приговор
21.10.11 г. судья Балашихинского гарнизонного военного суда Винник С.В. вынес приговор фельшеру ФСО РФ Крутых М.Ю., обвиняемого в халатности, повлекшей 31.05.11 г. смерть военнослужащего президентского полка Руслана Низамутдинова, признав Крутых виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.293 УК РФ, и назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года в колонии-поселении, с лишением права занимать должности, связанные с медицинской деятельностью, сроком на 2 года.
Как умирал мой сын
30 мая 2011 года в 16 часов 30 минут мой сын обратился за медицинской помощью к командиру отделения Бахтину, который отвел Руслана к санинструктору Сопливенко, который доложил заместителю командиру роты Босому, записал Руслана в журнал и только после этого в 17 часов 15 минут привел моего сына Руслана Низамутдинова в медицинский пункт президентского полка в военном лагере «Купавна».
На беду моего сына осмотрел его один из двух дежуривших фельдшеров – Крутых. Осмотр был проведен формально, была замерена температура – 39,2.
Крутых, не проведя полного обследования и даже не выяснив времени начала заболевания, определил диагноз «ОРЗ» и поставил жаропонижающий укол. Крутых обязан был через 20-30 минут проверить температуру у Руслана, но он это сделал только на плановом обходе через 3 с лишним часа. За это время мой сын, находясь в крайне болезненном состоянии, не смог пойти на ужин, на что в лазарете медпункта не обратили никого внимания. На плановом обходе Крутых опять была установлена температура 39,2, Крутых опять поставил жаропонижающий укол и не принял никаких мер к лечению солдата. В 21 час 30 минут мой сын попросил у солдата из лазарета принести ему градусник, т.к. сам Руслан не мог ходить. Фельдшер Крутых сам пришел и замерил температуру, она была 39. Крутых не стал ничего делать и пошел спать. Всю ночь мой сын ворочался, не спал, вставал с кровати, надевал и снимал одежду, его мучили сильные боли, но помощи он не дождался. 31 мая 2011 года в 6-м часу мой сын умер в сильных муках, в последние часы он страдал, ему даже не дали обезболивающих препаратов.
Крутых в судебном заседании не дал внятных ответов на вопросы, почему он не контролировал температуру у Руслана, почему он не вызвал врача и почему он не направил Руслана в госпиталь.
В суде врач из госпиталя имени Бурденко сказал, что если бы Руслана госпитализировали до 2-х часов ночи, то его можно было спасти.
Как вели себя командиры Руслана
Когда я получил личные вещи сына, я обратил внимание, что в тетради сына, где он сделал рукописный календарь и зачеркивал числа, которые отслужил, последней зачеркнутой датой было 25 мая 2011 г. Мы с женой сразу поняли, что Руслан заболел задолго до 30.05.11 г.
В суде мы выяснили, что Руслан начал жаловаться на болезненное состояние 27 мая 2011 г., в связи с чем, он обращался за медицинской помощью к командирам. Как минимум один раз, ему в медицинской помощи было отказано. Как пояснил свидетель в суде солдатам часто отказывали в их просьбах о медицинской помощи. 28 мая 2011 г. Руслан был направлен в медпункт, но там при его температуре 37, 5 и головной боли отказали ему в госпитализации, проведя формальные процедуры(проспреили горло и дали витаминку) и даже не занесли это посещение в книге приема. 29 мая 2011 года у него сохранялись внешние признаки заболевания: он был вял, не занимался физическими упражнениями, в носу сопли.
При осмотре одежды Руслана, были обнаружены пустые упаковки от лекарственных таблеток и почти пустой пузырек Нафтизина, которые он мог получить только в медпункте до 30 мая 2011 г. Вывод: Руслан долго болел, обращался в медпункт, ему давали лекарства, но по настоящему не лечили, не освободили его от физкультуры и физических нагрузок.
30 мая 2011 года больного Руслана заставили пройти три километра на полигон для стрельбы и обратно три километра, во время чего у Руслана пошла кровь из носа.
Командирам и санинструктору здоровье Руслана было безразлично.
Они знали, что врачи в медпункте работают до 17 часов, но не приняли никаких мер, чтобы обеспечить срочное обследование Руслана врачем. Из казармы, где находился Руслан, до медпункта минут 5 ходу, а Руслана туда привели через 45 минут после обращения за помощью, когда врачи уже уехали.
В суде командиры все дружно заявили, что Руслан к ним за медицинской помощью не обращался и они не видели никаких признаков болезни у Руслана.
Кто должен ответить за смерть сына
Пока за смерть сына ответил только крайний, это «козел отпущения» - фельдшер Крутых.
Но не ответили в полной мере все виновные, это непосредственные командиры Руслана, санитарный инструктор, командир учебного пункта и начальник медицинского пункта президентского полка, по чьей вине не оказывалась необходимая и своевременная медицинская помощь Руслану. Они получили выговоры, что не соответствует тяжести их вины.
Я буду добиваться привлечения их к надлежащей ответственности.
Как вело себя руководство ФСО РФ
Все разговоры и обещания наказать виновных в смерти Руслана и помощи родителям Руслана, озвученных на Эхе комендантом Кремля Хлебниковым и командиром президентского полка Галкиным оказались блефом.
Со слов следователя, Кремль пытался выгородить Крутых и жаловался на «политику» в деле.
Нам в Кремле категорически отказались предоставить транспорт для проезда на суд из Зеленограда в Балашиху, заявив, что это «не по закону», хотя служебный транспорт привозил наблюдателей Кремля.
В суде все четыре судебных дня присутствовали наблюдатели из ФСО: в первые два дня - два наблюдателя, а в последние дни – три наблюдателя.
Подсудимый Крутых в суде заявил, что во время разбирательства по делу начальник Управления медицинского обеспечения Службы Хозяйственного обеспечения Федеральной службы охраны РФ Соболев В.И. обещал ему поддержку. Суду защитником было передано ходатайство Соболева о не применении к Крутых реальной меры наказания.
Что говорил мой сын в последние часы
Прощаясь с ребятами из взвода Руслан говорил, что отлежится и вернется, а еще он говорил, что ему нужно «позвонить маме». Никто не дал Руслану позвонить своей маме, которая могла его спасти.
Автор: Салават Низамутдинов - отец скончавшегося призывника.
